В культурной жизни Нижнего Новгорода, как и всей России, начало осени традиционно ассоциируется с открытием нового концертного сезона. Так, 21 сентября, в Старом актовом зале ННГУ им. Лобачевского свой 21-ый концертный сезон открыл муниципальный камерный оркестр «Солисты Нижнего Новгорода». В концерте приняли участие молодые, но уже известные музыканты Айлен Притчин (Санкт-Петербург) и Максим Емельянычев (Москва).

Что свойственно молодости? Энергия и смелость, романтичность, дерзость, порыв. А мудрость, проявляющаяся в философских размышлениях, глубине и серьезности переживаний, а порой даже трагичности ощущения жизни – не главные качества миропонимания юных.

Тем не менее, молодые музыканты с присущим им дерзновением берутся за сложные сочинения, требующие большого исполнительского и жизненного опыта. Именно к такому типу исполнителей относятся приглашенные гости вечера. Солист концертной программы — Айлен Притчин — известный скрипач, выпускник Э. Грача, победитель многих международных конкурсов. Это его первое выступление совместно с камерным оркестром «Солисты Нижнего Новгорода». И Максим Емельянычев – клавесинист, лауреат «Золотой маски», музыкант, с юных лет хорошо знакомый нижегородской публике, занял уже привычное для себя место за дирижерским пультом.

Этот концерт, оставивший яркое впечатление у публики, отличала странная для начала сезона программа с ощутимым оттенком траурности. Звучали Дивертисмент для струнных Б. Бартока и «Concerto funebre» К. Хартмана, Концерт для скрипки с оркестром G-dur и Симфония №44 «Траурная» Й. Гайдна.

Вступительное слово Натальи Палавиной, в котором подчеркивалась идея трагичности сочинений, настроив на вполне определенную эмоциональную волну, ввело слушателей в некоторое заблуждение. Первое отделение открылось исполнением Скрипичного концерта «папаши» Гайдна, написанного в традиционной для него искрометной и жизнерадостной манере. В нем никто и никогда не ощущал и тени трагизма. Хотя в период создания этого сочинения в гайдновском творчестве чаще, чем обычно, встречаются минорные тональности, резко меняется настроение, ощутима повышенная эмоциональность высказывания. Но даже в «Траурной» симфонии слышна характерная для этого композитора задиристая легкость и заразительная жизнерадостность. А такое «говорящее» название опус имеет только потому, что композитор просил исполнить его III-ю часть на своих похоронах.

Исполнение Концерта для скрипки с оркестром G-dur Й. Гайдна было своеобразной претензией музыкантов на аутентичность. В России до сих пор не часто играют сочинения венского классика с участием клавесина. В концерте «трескучий» тембр предшественника фортепиано напомнил слушателям об эпохе барокко. В барочных же традициях клавесинный материал мастерски импровизировал сам дирижер. Кстати сказать, в 2014 году М. Емельянычев был удостоен специальной премии «Золотая маска» за исполнение партии этого инструмента в опере В. Моцарта «Свадьба Фигаро». Легкие, рассыпчатые «брызги» скрипичных пассажей, особое чутье к отчетливой штриховой палитре галантного стиля выдавали недетский возраст и блестящую инструментальную школу солиста – Айлена Притчина. Терассообразная динамика, изящные украшения, сфокусированный звук без вибрато, филигранно выделанные скрипичные фиоритуры придавали исполнению изысканность и утонченность.

Сочинения Й. Гайдна обрамляли программу концерта, её «сердцевину» составили произведения композиторов XX века. Музыка ушедшего столетия пропитана предчувствиями надвигающейся катастрофы и её последующим осмыслением. В этот вечер были исполнены два сочинения–отклика на трагические события Второй Мировой войны — написанный в первые месяцы величайшей трагедии XX века «Concerto funebre» немецкого композитора К. Хартмана и законченный в канун 1 сентября 1939 года Дивертисмент для струнного оркестра венгерского автора Б. Бартока.

Замешательство публики вызвал резкий контраст в чередовании номеров программы. После жизнеутверждающего финала Скрипичного концерта Й. Гайдна, слушатели не в силах были принять, а потому и оценить во всей полноте достоинства интерпретации сочинения Б. Бартока. Лишь ко второй части Дивертисмента, слух настроился на новую «стилевую волну».

Дивертисмент для струнных – это сочинение «нового» времени, которое диктует свои правила. Хотя по заказу П. Захера, дирижера Базельского оркестра, Б. Барток пишет произведение «в духе XVIII века». Очевидная трехчастность, струнный состав оркестра, чередование реплик солистов и оркестровых тутти невольно заставляют вспомнить о барочном Concerto grosso. В этой простой и апробированной временем форме заключено сложное, противоречивое содержание. Сквозь излом венгерских народных танцевальных ритмов и песенных интонаций прорывается еще неясное чувство надвигающегося катаклизма. Здесь господствуют выхолощенное механистичное движение аккомпанемента струнных, острые ритмы, угловатые мелодические линии.

После тяжелых раздумий второй части Дивертисмента продолжением сквозной темы вечера стал «Concerto funebre» К. Хартмана. Солирующий голос скрипки А. Притчина «рассказывал» о неизмеримости оттенков одного состояния – тревоги. Нервное, импульсивное высказывание сменялось то «вскрикивающими» интонациями страха, то леденящими, цепенеющими в своей неотвратимости репликами предчувствия катастрофы.

В этот вечер на сцене ННГУ им. Лобачевского в исполнении молодых музыкантов, которым нет еще и 30-ти, удивительным образом сочетались молодость, азарт и глубоко содержательная интерпретация. В их репертуаре исполненные в этот вечер сочинения не единственные, требующие от исполнителей не только абсолютного владения техническим арсеналом инструментальных средств, но и развитого художественного музыкантского опыта. Это исполнение было естественным соединением не только глубины и тонкости постижения замысла сочинения, но и освоением образного мира, не свойственного молодым артистам. Представленная концертная программа по-настоящему задела струны души слушателей. И смелые дерзновения молодых музыкантов были вознаграждены особой признательностью публики и продолжительными овациями.

Наталья Никулина